В последние годы утечка мозгов из России приняла
катастрофические размеры. О том, почему россияне покидают Родину и как можно их
остановить, «Утру» рассказал руководитель исследовательской группы «ЦИРКОН»
Игорь Задорин.
«Yтро»: Согласно недавнему опросу ВЦИОМ, 11%
россиян собираются эмигрировать. Достаточно внушительная цифра для того, чтобы
всерьез задуматься над проблемой. "
Игорь Задорин: Надо понимать, что декларация
намерений в рамках опроса всегда отличается от реального поведения. Вот,
например, «Левада-Центр» с 1993 г. регулярно проводит исследование протестного
поведения населения и задает вопрос: если бы там, где вы живете, произошли акции
протеста, приняли бы вы в них участие? В среднем порядка 20% респондентов
говорят «да» (в середине 90-х гг. этот показатель доходил до 50%, в 2000-е гг.
иногда был 10–15%). Но на вопрос «принимали ли вы за последний год участие в
каких-либо акциях протеста» утвердительные ответы составляют около 1–2% (на
самом деле и того меньше). И если говорить про эмиграцию, у меня есть основания
полагать, что здесь точно такая же разница.
""Y": Да, но если для реального участия в
демонстрации достаточно желания, то в случае с эмиграцией многие люди и рады бы
уехать, но не могут. "
И. З. : Вот именно! Тут есть существенные
ограничивающие факторы, которые эту декларацию намерения низводят до нуля,
барьеры, которые человек в принципе никогда не сможет преодолеть — язык, деньги,
трудоустройство и т.д. Поэтому когда респондент говорит «да, я уеду» — это
зачастую есть декларация неудовлетворенности текущей жизнью, которую он таким
образом фиксирует, а не конкретные планы.
""Y": И все же число людей, которые переходят
от деклараций к реальным действиям, в последнее время растет. Почему россияне
уезжают из России? "
И. З. : Обычно когда говорят, что главная причина
эмиграции — неудовлетворенность нынешней жизнью, имеют в виду экономическую
составляющую. И, скажем, для таджиков или молдаван трудовая миграция, пожалуй, и
есть главный мотив, просто потому, что у них на родине нет работы. Остальные
факторы уже не имеют значения. Но в России сейчас, мне кажется, отъезд больше
связан с социокультурной неудовлетворенностью. Главным является несоответствие
окружающей действительности тем идеальным картинкам, которые сидят в человеке на
уровне ценностей. И важными мотивами для эмиграции становятся не экономические
проблемы, а социальный дискомфорт, не собственная личная неустроенность, а
неустроенность окружающей жизни, которая мешает наслаждаться собственной
устроенностью. Иными словами, уезжают не по причине низкого уровня жизни, а по
причине плохого качества жизни. Например, вокруг грязно, люди все злые. А
человек съездил за рубеж, увидел, как там чисто, какой порядок, все приветливы.
Кажется, что это мелочь. Но сейчас это принципиальный вопрос для многих. Не
случайно на рынке недвижимости раньше требования к жилью были сугубо утилитарные
(площадь, планировка), а сегодня на первый план выходят вопросы «что будет
вокруг», и «с кем я рядом буду жить». И во многом эмиграция связана с
невозможностью изменить этот контекст своей жизни. То есть, человек может
собственную жизнь довести до приемлемого для него уровня — хорошая работа,
достаточно денег, а вокруг — важные вещи, которые его категорически не
устраивают, но на которые он повлиять не может или не хочет.
Эмиграционные потоки увеличились еще и потому, что
эмигрировать стало легче. Вокруг довольно много людей, которые имеют опыт
зарубежной жизни, могут что-то рассказать. Сами отъезжающие успели поездить по
миру, представляют, как все устроено в других странах. У многих есть знакомые,
которые там могут принять. Возникает куча вариантов временных, компромиссных —
можно попробовать. Можно переехать и не менять гражданство. Такие промежуточные
варианты облегчают само решение. Оно не является таким уж судьбоносным вопросом,
как было раньше. Эмиграция потеряла свою необратимость, всегда можно вернуться.
И это облегчает отъезд. В некотором смысле это даже хорошо, потому что можно
говорить о том, что человек не эмигрирует, а мигрирует, становится более
мобильным профессионально и социально.
""Y": А разве эмиграция не отличается от
миграции как раз сменой гражданства? "
И. З. : Да, такой рубикон остался. Хотя сейчас
активно развивается институт двойного гражданства, «полугражданства» — «вида на
жительство». И здесь тоже появляются некоторые облегчения. Саму по себе
мобильность в известной степени можно приветствовать. На каждом этапе жизни
человек может находить для себя какой-то адекватный контекст. Он, кстати, может
меняться. В какой-то момент времени лучше жить в большом городе, а в какой-то —
в тихом пригороде. Очень правильно было бы развивать внутри России такую
мобильность. Она бы серьезно снизила эмиграционные намерения, если бы люди
увидели больше возможностей найти что-то подходящее в своей стране.
""Y": Есть мнение, что покидают страну
экономически активные, успешные граждане, которые в развитых странах сразу
покупают квартиры, открывают свои фирмы или получают хорошие рабочие места в
крупных компаниях. Так ли это? "
И. З. : Из любой страны, неважно, из Молдовы в
Россию или из России в США, уезжают, как правило, наиболее активные, энергичные
и предприимчивые. И любая страна с большим оттоком населения попадает в
миграционную воронку с положительной обратной связью. Каждый условно «хороший»
человек, уехавший откуда-то по причине неудовлетворенности социально-бытовым
(культурным) контекстом, своим отъездом ухудшает ситуацию для остающихся,
поскольку выбывает из их окружения, и оно становится еще более тяжелым и
депрессивным, провоцируя к отъезду других. Не случайно тезис «пора валить» был
распространен в прошлом году в основном среди так называемой
либерально-демократической общественности. Это та самая социокультурная группа,
которая больше всего потеряла «своих людей» в предыдущие годы. Поэтому в этой
среде эта самая неудовлетворенность увеличилась. И эмиграционная воронка еще
будет некоторое время работать и усиливать тенденции, для страны очевидно
негативные. Хотя численность населения уменьшается уже не так быстро, но
серьезно изменяется его качественный состав. Уезжают наиболее плодотворные в
любом смысле люди. И они замещаются лучшими людьми из Таджикистана и Киргизии.
Но я сомневаюсь, что этот «обмен» остающиеся жители России признают
равноценным.
Замечу, что исследования ВЦИОМ, на которые вы
ссылаетесь, касаются всего населения. А если посмотреть на ключевые группы,
ситуация еще хуже и даже катастрофичнее. Мы недавно провели вместе с Московским
городским психолого-педагогическим университетом исследование, связанное с
проблематикой одаренных детей. Среди прочего у нас был массовый опрос
старшеклассников самых элитных московских школ. Так вот там уже 63% тех, кто как
минимум на учебу, а как максимум на постоянное местожительство собирается
поехать в другие страны. Это уже не 11% всего населения, а две трети будущей
элиты страны, цвета нации. У этих людей вообще никаких проблем с самореализацией
за рубежом не будет. И они действительно могут уехать с большой
вероятностью.
""Y": Что может сделать государство, чтобы их
остановить? "
И. З. : Вот почему вы сразу про государство? Если
мы говорим, что люди уезжают потому, что общественный климат им не нравится, то
государство с этой проблемой явно не совладает. Тут общество в целом должно для
себя осознать, что каждый талантливый, активный, просто добрый и работящий
человек — это ценность для всех, и если он уедет, то плохо будет всем
оставшимся. У нас же пока наоборот — со всех сторон доносится «пора валить», как
будто специально подталкивают людей к отъезду.
А если уж говорить про государство, то оно должно
создавать особые места, в которых могли бы концентрироваться лучшие люди, в
известной степени стараться «эвакуировать» их туда из негативной, депрессивной
среды.
""Y": Что-то типа наукоградов времен СССР?
"
И. З. : Да. Кстати, проекты типа Сколково —
изначально движение в данном направлении. Это, возможно, временная мера, со
своими недостатками. Выдергивая креативных, социально активных людей из прежней
среды, мы, конечно, ухудшаем ситуацию там, где они раньше были. И контекст
вокруг «оазисов креативности» может стать более агрессивным. В России всегда,
если где-то огородить и сделать хорошо, то остальным это встанет поперек горла.
Эти проблемы тоже придется решать. Но в любом случае лучшие люди все же
останутся в стране, если это действительно важно. А мне кажется, что это
важно.
Вместе с тем не стоит придавать большого значения
физическому месту локализации активности. Современному человеку это уже не так
принципиально — он со всем миром связан, где бы ни жил. Прежде всего надо давать
возможность реализации в престижных, имеющих большой символический капитал
проектах, чтобы человек чувствовал себя приобщенным к чему-то важному — большим
стройкам, великим достижениям. Конечно, порой надо дать возможность молодому
человеку уехать из депрессивного поселка, но не за рубеж, а на строительство
нового чуда-города. К сожалению, сейчас в культуру внесено негативное отношение
к пафосным вещам, высоким целям. На первый план вышло сиюминутное, приземленное,
местечковое. Это подрывает мотивацию тех, кто мог бы сделать больше. У нас
как-то исчезли масштабные проекты типа БАМа, освоения Сибири, космоса. Что у нас
задач таких нет что ли? Есть. Но как-то стыдно и неприлично стало говорить о
великом. Это неправильно. Надо искать «точки сборки», где действительно делается
история страны.
""Y": Можно ли сказать, что современная
эмиграция является своего рода формой протеста? "
И. З. : Многие эксперты проблему эмиграции
связывают с политической ситуацией. Мне кажется, значение этого мотива
преувеличивается как по числу людей, которые им руководствуются, так и по
действительной значимости среди других мотивов. Я вполне допускаю, что для очень
многих людей неприятие политической ситуации фактически переходит в
физиологическое неприятие. Но это, скорее, подтверждает тезис о важности
культурной позиции, когда социальный контекст категорически неприемлем как
несоответствующий идеалу. Все-таки у многих разочарование сейчас возникает не
потому, что власть чего-то не дала или сделала не так, а в связи с осознанием,
что эта власть опирается на очень большое число людей, которые также не согласны
с оппозицией и также не поддерживают те идеалы, которые исповедуют протестующие.
И вот это ощущение, что ты живешь в стране, где твои культурные ценности не
воспринимаются как всеобщие или хотя бы приемлемые, будет больше угнетать, чем
нерадивая власть. И большинство будет уезжать по причине неприятного общества, а
не неприятной власти. Поскольку взаимодействие с властью можно как-то
минимизировать, а взаимодействие с обществом — нет. Тут всегда три пути: или
адаптируешься (свыкаешься), или уезжаешь, или все-таки начинаешь его менять.
Надеюсь, что все больше наших граждан бегству от неприятной действительности
будут предпочитать ее активное изменение.